Один к двум - Страница 4

Трий поморщился. Он терпеть не мог этого дурацкого слова, которым люди называли его расу — видите ли, чтобы с обычными лошадьми не путать. Все бы ничего, но словечко было созвучно одному из табунниковых ругательств (видимо, именно его услышал от местных жителей первый ступивший на Шаккару человек).

— И что с того? — Жеребец с ненавистью поглядел на ноги, кокетливо пошевелившие ему пальцами. — Съедят они тебя, что ли?

— Нет, но сейчас же весна... — Людка смутилась и покраснела. — А они такие... такие... в общем, порядочной девушке вроде меня с ними лучше не встречаться!

— И как ты себе это представляешь?! — вконец обозлился Трий. — Такую гхырню только людк... девушки придумать и могли, которым ихняя порядочность в одном месте жмет!

— Хам! — Людка надула губки и отвернулась. Подождала, полюбовалась комарами (сами насекомые любованием не ограничились) и с еще большим возмущением поняла, что извинений не дождется. — Эй, ты чего сидишь?!

— А что я должен делать?

— Ну... встать хотя бы!

— Если бы я мог это сделать, то только бы ты меня и видела, — огрызнулся Трий, осторожно счищая иголки с расшибленных коленей.

— Ой, — тон людки тут же поменялся на встревоженно-сочувственный, — что у тебя с ногами? Ты их поранил?

— Нет, — сквозь зубы процедил Трий. — Они от меня сбежали!

— Чего? Так вот же...

— Их должно быть вдвое больше! — в сердцах брякнул жеребец.

— А! — невесть что сообразила людка. — Сейчас.

Девушка метнулась к зарослям орешника и, громко потрещав ветками, приволокла Трию две длинные палки.

— Фот, — торжествующе сообщила она, на ходу отгрызая последнюю измочаленную, но не сдающуюся веточку. — Тфои нофые кофтыли! Мерфкие рафбойники, как они пофмели напафть на калеку!

Жеребец, который совсем было вознамерился лечь и помереть прямо здесь, уставился на нее в полнейшем недоумении.

— Давай, вставай! — Людка всунула палки ему в руки рогулинами кверху и услужливо подхватила Трия под мышки. — Раз, два...

Гнедой не успел опомниться, как очутился на ногах. Он судорожно впился в палки и закачался на них, как новорожденный жеребенок.

— Бедненький! — Девушка продолжала заботливо его поддерживать, только мешая сохранять равновесие. — И давно ты... такой? С детства, да? Заболел или спиной ударился? А...

— Часа два, — буркнул Трий, глянув на солнце.

— А что случилось?

— Угораздило на мага наткнуться, он в меня каким-то заклинанием и засветил...

— Тогда тебе срочно надо к придворному чародею! — вдвое против прежнего засуетилась людка, и без того напоминавшая жеребцу звонкого, вертлявого овода. — Вдруг оно какое-нибудь ползучее, к вечеру еще и руки отнимутся?

— А вдруг оно еще и заразное? — вкрадчиво предположил Трий. Ну да, так этот чародей и кинется ему помогать!

— Таких не бывает, — возразила людка (украдкой, впрочем, отряхнув руки о юбку). — Думаешь, ты один от этого мага пострадал? Да во дворец каждый год по дюжине жалобщиков приходит! Половина, правда, сами с головой не в ладах или нажиться хотят. Всем невинно пострадавшим король обещает бесплатное исцеление и моральную компенсацию, это все равно дешевле, чем постоянных лесников держать. Да и маг обычно по мелочи гадит: то икоту нашлет, то облысение... странно, чего это он на тебя взъярился? — Девушка подозрительно уставилась на жеребца.

— Я его испугал, — признался Трий. — Нечаянно, правда.

— Нечаянно не считается, — решительно возразила людка. — Пойдем вместе, я подтвержу, что ты невинный... ну, то есть жертва. К тому же ты меня спас, и тебе полагается награда!

— Разбойников король тоже оплачивает? — удивился жеребец.

— Нет, глупый! Он оплачивает меня, я его племянница!

— О боги... — Трий слишком хорошо успел уяснить, что от племенных кобылиц лучше держаться подальше. Угораздило же снова нарваться!

— Ты что, не рад?! — возмутилась девушка. — Да любой рыцарь нашего королевства спит и видит, как оказаться со мной наедине... эй, а где твои штаны?! Их что, тоже маг украл?

— Угу, — буркнул жеребец, рассудив, что с мерзкого старикана не убудет, а признаваться людке, кто он, совсем не с копыта.

— Старый извращенец! — с чувством сказала девушка. — Хм... думаю, вот эти тебе подойдут.

И тут же так ловко содрала штаны с одного из разбойников, будто всю жизнь только этим и занималась.

— Одевай!

— Как? — Трий недоуменно уставился на протянутую ему тряпку. Девушка расценила его вопрос по-своему, отнеся к нынешней ситуации, а не к штанам вообще.

— Поднимай ногу! Выше... еще выше... ой! Знаешь, я думаю, лучше сделать это лежа...

Жеребец, который уже и так лежал, приподнял голову и поглядел на нее с предельно недружелюбным выражением, дозволенным в отношении кобылиц.

— И безрукавка у тебя какая-то совсем жидкая, — продолжила девушка, хозяйственно ухватив разбойника за рукав.

Трий хотел возразить, что он в ней даже зимой ходил, но спохватился, что его действительно познабливает. Хлипкому человеческому телу требовалась более теплая одежда, а заодно и обувь. Кошмар какой-то — не говоря уж о том убожестве ниже пояса... весенний задор как рукой сняло.

Гнедой безропотно позволил натянуть на себя все, что девушка сочла нужным, и снова поставить себя на ноги.

— Ну давай, пошли! — поторопила довольная людка. — Наш чародей мигом все исправит, обещаю!

Жеребчик вздохнул и сделал первый неуверенный шаг.

* * *

Спустя три часа Трий понял, что погорячился насчет телег. Ни одна по тракту так и не проехала. Оставалось только надеяться, что они идут к жилью, а не от него.